[uljvis]

Сижу, учу японский, читаю Анну Швеллер и заливаюсь кофеём... Периодически что-то пишу, это радует...



Текс, это новая песенка, не шедевр, но мативчик ничего, да и слова, вроде...



Немного хуже покоя



Ветер уносит слова...

Листьями гонит по асфальту...

Ты не знаешь меня,

И я о тебе ничего не знаю...

Чайка кричит над рекой...

Мысли мои на неё похожи,

Одиночество, как покой,

Только, хуже немного, может...

В темноте городские огни,

Как нашедшие своё счастье души.

И моя душа, как они,

Только тоже, наверно, немного хуже...



То тусклее, то ярче закат,

И рассвет отчего-то сегодня позже...

И огни всё ещё горят,

И от этого мне полегче, может...

Может, ты и увидишь меня...

К тому времени я могу сломаться,

Я уже забываю слова,

И, наверное, разучусь смеяться...

Знаешь, несколько дней назад

Я был умным и гордым, немного капризным,

Но сейчас люди мне говорят,

Чтоб я хоть изредка, но подумал о жизни...



А ето небольшое продолжение "Братишек", на СИ пока не выкладывался, ибо стыдно за количество...



Эпизод 4. Как бы сказать?..



Нахальное утреннее солнышко заглядывало в неприкрытое шторами окно с неистребимым детским любопытством. Алексей же в очередной раз убеждался, что любопытство, в большинстве случаев, - не благо. Вот яркий луч скоро скользнёт прямо Сашке на лицо, тот проснётся, и что парень ему скажет? «С добрым утречком!» - угрюмо подумал Лёша. Наверное, было бы лучше, если бы он проснулся после мальчика. Или так же, только не в таком положении. То есть, не в его объятиях. Тогда можно было бы тихонько слинять...

Нет, он не в коем случае не был против всего произошедшего... а вот в отношении Саши был вовсе не уверен. Вдруг, он это в состоянии аффекта?

Догрузиться Алексей не успел – солнце было быстрее. Мальчик, послуживший причиной столь тягостных самокопаний, проснулся. Широко неприкрыто зевнул, а потом несколько озадаченно огляделся. Когда Сашкин взгляд наткнулся на юношу, безуспешно пытающегося претвориться серым пятнышком, мальчик улыбнулся. А потом резко посмурнел. Потом покраснел.

- Я... это... пойду. – Тихо сказал Лёша, отодвигаясь от Саши.

Тот, молча, медленно протянул руку и вцепился в плечо юноши.

- Ты чего? – Алексей был напряжён как струна, Сашка до боли стискивал его плечо, а по его лицу парень никак не мог определить, что он чувствует.

Мальчик приподнялся, сжал второе Лёшкино плечо и потянул его на себя. Лёшка, решив, что раз ему так уж хочется... упал на Сашу.

Сашка обвил его руками и уткнулся носом в ключицу.

- Не уходи никуда... Только скажи, что это было.

«Кажется, он снова плачет...» - Печально констатировал парень, уловив характерные нотки в голосе.

- Я тебя утешал. – Осторожно ответил Алексей.

- Ясно. – Как-то грустно сказал мальчик, он сам не мог точно понять, отчего ему грустно.

- Всё? – Лёша попытался встать, упершись локтями в кровать.

- Нет. – Сашке по-прежнему не хотелось его отпускать.

- А что ещё? – Спросил юноша, всё-таки немного приподнявшись, и внимательно вглядываясь в Сашино лицо.

Глаза были мокрыми, по щеке стекала одна единственная слезинка.

- Это было только утешение? – Столько обиды было в этих словах...

- Нет. – Алексей тяжело вздохнул и, не в силах больше терпеть, снова опустился и впился в дрожащие тонкие губы мальчика, вчера потерявшие свою бледность не без его помощи.

- Это я в тебя влюбился, братишка...

- Хорошо. – Улыбнулся Сашка. Оказывается, именно это он и хотел услышать. – Тёплый...

Ещё и ногами парня обвил. Лёше этот однозначно собственнический жест очень понравился.



- Мальчики, пора вставать! – В коридоре послышались шаги, судя по голосу, матери Алексея. – Завтрак уже на столе... – Дверь в комнату открылась. – А вы, сони...

Анна Викторовна удивлённо застыла в дверном проёме.

Лёша, прыгая на одной ноге, пытался попасть ногой в штанину, а Сашка всё ещё в одних плавках со страной поспешностью застилал свою кровать.

При появлении женщины оба синхронно обернулись и, растянув губы в приветственной улыбке, громко сказали:

- Доброе утро!

- Доброе... Молодцы, уже проснулись... – Немного растерянно сказала Лёшкина мама и, повернувшись, вышла. – Завтрак стынет. – Донеслось несколько секунд спустя, уже из кухни.



- Вот, блинчики. Про сметану не забывайте. – Хлопотала Анна Викторовна, настроение сутра у неё было просто замечательное. Сашка посмотрел на полную банку сметаны и перевёл взгляд на небогатый разнообразием пейзаж за окном. – Свеженькая. – Алексей натянуто улыбнулся.

- Большое спасибо, мам.

- Ну ладно, вы кушайте, а мы по делам ещё кое-куда съездим. Столько возни сейчас с документами из-за квартиры... – Лёшина мама нахмурилась, а потом махнула рукой с полосатым кухонным полотенцем и ушла собираться.

Парни молчали. Если в уютной, залитой солнцем спальне с разворошенной кроватью у окна ещё можно было поверить в произошедшее, то среднестатистическая кухня с запахом блинов ехидно шептала о том, что ночной бред – не причина грузить мозги.

Всё время после ухода Анны Викторовны никто не произнёс ни слова, и только через несколько минут, когда Алексей вспомнил про блины, прозвучало нейтральное «Приятного аппетита».

- Угу. – Ответил Сашка, напихивая рот блинами. Может, и не стоило так усердствовать, но это хороший повод помолчать некоторое время.

Саша сосредоточенно жевал, и Лёше казалось, что его вообще не интересует ничто кроме маминых блинов. Это беспокоило юношу.

Он вздохнул и решительно убрал тарелку с выпечкой из поля досягаемости мальчика.

Саша поднял на Алексея обиженный взгляд, со своими надутыми щеками становясь похожим на хомяка. Если бы он захотел выразить своё возмущение словами, у него бы это не вышло.

- В чём опять дело? – Обречённо поинтересовался Лёша, ему казалось, что со времени их знакомства он произнёс это не меньше сотни раз.

Сашка старательно пережевал и проглотил свой «блин комом» и требовательно протянул руку, ожидая свою тарелку назад.

- Ни в чём. – Парень не слишком сопротивлялся, поэтому блины вернулись на своё законное место достаточно быстро. – Дай позавтракать. – Саша сосредоточенно впился зубами в тесто.

- Дурак. – Не выдержал Алексей и тоже принялся за еду. Правда, без такого энтузиазма. – Отчего ты снова шугаешься?

- Я не шугаюсь. – Не слишком внятно буркнул мальчик.

- Не будь таким. – Лёша, нахмурившись, откинулся на спинку стула. Спинка была такой же жёсткой, как и его проблема. И, наверное, была так же проста.

- Каким? – Упрямо тупил Сашка.

- Ты знаешь, о чём я. Не делай снова вид, будто ничего не произошло. Так ты не похож даже на брата. Ты похож на врага.

- Прости. – Вздохнул Саша, равнодушная угрюмость ушла с его лица, её в очередной раз сменило смятение.

Как Алексею казалось, что он произнёс слова типа «Что случилось?» больше сотни раз, так мальчик думал, что снова не знает, как себя с ним вести. Для него проблема почему-то была не так проста как спинка стула, а даже гораздо сложнее, чем весь стул целиком.